Генеральный директор МАГАТЭ Рафаэль Гросси в интервью американской телекомпании CBS
Генеральный директор МАГАТЭ Рафаэль Гросси в интервью американской телекомпании CBS. Часть вторая: Но на данный момент Тегеран только что принял закон, в котором говорится, что они хотят приостановить сотрудничество с инспекторами МАГАТЭ. Министр иностранных дел заявил, что не планирует впускать вас лично, господин генеральный директор, в страну. Означает ли это, что Иран полностью заблокирует доступ всех инспекторов? Есть ли у тех, кто уже находится в стране, какой-либо доступ?
Ну, конечно, я надеюсь, что это не так. Я думаю, министр иностранных дел имел в виду, что они изучают этот закон и то, как он повлияет на нашу деятельность. Я думаю, что пришло время вот почему так важно, чтобы мы сели за стол переговоров и рассмотрели этот вопрос. Иран и я думаю, что никто не ставил это под сомнение, и я надеюсь, что никто не будет является участником Договора о нераспространении ядерного оружия, как и более 190 стран мира. Таким образом, это означает, что они должны сотрудничать с агентством.Поэтому мы должны изучить этот закон, который они приняли и который одобрил Мэйджлис, и мы видим, что они говорят о сотрудничестве на основе безопасности своих объектов. Я думаю, что это не противоречит инспекционной работе, которая должна быть проведена. Но, конечно, не Рафаэль Гросси и не Маргарет Бреннан обсуждают это, и не они будут решать эту проблему. Я думаю, что мы я должен встретиться с Ираном и обсудить это, потому что в конце концов, после военных ударов, всё это должно иметь долгосрочное решение, которое может быть только дипломатическим.
Значит, они не выгоняют ваших инспекторов на данный момент?
Не в этом смысле. Но, конечно, это их закон. Это их парламент. Но, знаете, здесь есть юридические последствия. Международный договор, конечно, имеет приоритет. Вы не можете ссылаться на внутренний закон, чтобы не соблюдать международный договор. Но Иран в данный момент этого не говорит, и я думаю, что это конструктивно. Вот почему я думаю, что нам нужно углубиться в детали, потому что работа должна продолжаться, иначе никто не будет иметь представления о том, что происходит в Иране. Иран продолжит свою ядерную программу, контуры которой ещё предстоит увидеть, и я уверен, что она станет частью этих переговоров, которые, я надеюсь, возобновятся в ближайшее время.
Иран официально сообщил несколько недель назад, что они собираются принять меры в преддверии этих ударов, чтобы попытаться защитить свои ядерные объекты. Делились ли они с МАГАТЭ своими планами? Где они собирались спрятать такие вещи, как центрифуги, машины, которые помогают обогащать топливо? Где они собирались разместить газовые баллоны с обогащённым ураном?
Нет, нет, они не сообщали нам об этом, но в то же время, возможно, у них не было на это времени. Иран, например, сообщил нам, что у них есть новый завод по обогащению урана в Исфахане, и мы собирались отправиться туда 13 июня, чтобы проверить этот завод, но объект был серьёзно повреждён и подвергся ударам. Вот почему я говорю, что это необходимо. Нам придётся, независимо от того, будем мы злиться или нет, будем мы испытывать чувства и эмоции или нет, наступит момент, когда мы возьмём себя в руки.Мы сядем за стол и посмотрим, что... Я имею в виду, что эти защитные меры, конечно, их право защищать свои активы, как и любое другое суверенное государство. Они, конечно, могут защитить, но они знают, и есть, я не хочу вдаваться в технические или юридические подробности в этом разговоре, но в соглашениях, которые у нас есть, не только с Ираном, но и с любой другой страной, есть положения. Если какая-то страна в какой-то момент решит, что некоторые из объектов, которые мы проверяем, должны быть защищены или что-то в этом роде, она должна сообщить нам, и мы должны будем поехать. Итак, этого не могло произойти из-за сложившихся обстоятельств, военного конфликта, в ходе которого, как вы знаете, принимаются решения, и это, очевидно, не было запланировано или анонсировано. Так что сейчас самое время восстановить связь и поговорить друг с другом.